— Думан, — представился он.
— Данияр, — ответил на рукопожатие Даник.
Вскоре, взревев, машина сорвалась с места и растаяла в темноте.
«Мне никто никогда не дарил цветы. Нет, дарили, конечно, но это как всем: на день рождения и по праздникам. А он, тот единственный, который есть у каждой девушки, никогда не дарил, потому что его еще и не было, моего парня. Он не случился в моей жизни.
В детстве я была очень счастлива, меня все любили, и я старалась изо всех сил понравиться окружающим еще больше. В садике, когда нас строили парами, мальчик всегда отдергивал свою руку от моей, не желая иметь такую спутницу, но я не терялась, а обиженно поднимала глаза на воспитательницу, и она, пристыдив строптивого спутника, вкладывала его руку в мою. Я крепко ее охватывала потной от волнения ладошкой и, вдыхая удовлетворенно полной грудью, опять была счастлива. Девочка с бантом. Как жаль, что сейчас нет рядом той воспитательницы, которая бы вложила мне в ладонь руку моего парня, ведь мне так мало нужно, чтобы вновь чувствовать себя счастливой. Мне никто никогда не писал стихи, какая мелочь!»
Жанка закрыла свой дневник и, закинув его на стол, отвернулась к стене.
— Я кое-что узнал, — Думан подошел к окну и выглянул во двор. Сегодня он пришел не один, рядом с ним стоял темноволосый кучерявый парнишка, чуть ниже Думана ростом, но пошире в плечах.
— Мой братишка — Тахир, — представил юношу парень.
Данияр жестом пригласил их в свою комнату, дома никого не было и можно было без опаски поговорить о дальнейших планах.
Думан сел на диван, собираясь с мыслями, провел рукой по бархатной обивке и заговорил.
— В общем, стало известно, что на подходе большая партия «белого». В связи с этим «хозяин» сейчас в городе и держит все под своим контролем, — парень перевел дух. — Но голыми руками его не возьмешь и «пушкой» его не напугаешь,
