Длинная бетонная скамейка, над которой висят большие чёрно-белые портреты детей, специально сделана на заказ, чтобы украсить входную зону. Neel Jensen управляла всем, что касалось дизайнерского декорирования, a Johnny полностью доверился вкусу жены. В интерьере этого дома доминирует один важный принцип: простота и чёткость линий. «Когда один из членов семьи зарабатывает себе на жизнь, работая строителем, его собственный дом — это только один из всех возможных вариантов домов, которые он может сделать. Я не могу сказать, что всю жизнь мечтал жить именно в таком доме, как этот. Конечно, на протяжении времени мои предпочтения менялись. Я бы с лёгкостью мог жить, к примеру, в палатке в саду. Это напоминает ситуацию с человеком, живущим за счёт продажи компьютеров: он может зайти в свой собственный магазин и взять любой компьютер с полки, если ему понадобится».
По задумке Johnny, кухня и жилые помещения вместе со спальней располагаются на втором этаже, а детские комнаты — на первом. Такая нестандартная планировка предоставляет детям большую свободу: в их распоряжении находится целый этаж, куда они могут приглашать своих гостей, не боясь при этом потревожить родителей. «Когда мы рассказывали нашим знакомым о будущем доме, они считали, что расположить кухню и жилые помещения наверху — это авантюра. Однако главное преимущество такого смелого решения — возможность для всей семьи быть вместе в одном большом помещении с красивым видом на природу».
Интерьер монохромный. Исключение составляют интенсивные по цвету лимонные подушки. Однако, помимо эксплицитной колористики, можно сказать, что цвет в интерьер попадает из окон: зелень словно перешагивает через границы дома и заполняет комнаты. У того, кто находится в помещении, не возникает ощущения замкнутого пространства. На четыре стены в этом доме, состоящем словно из одних окон, сетовать не приходится. Сидя на диване, глядя на красивый ландшафт и меняющее свои оттенки небо, можно долго искать ответ на вопрос: это вы в гостях у природы или природа зашла к вам на огонёк… Таким домом вполне был бы доволен Ле Корбюзье, считавший, что «дом — машина, быстрая, способная удовлетворить наши потребности в комфорте. Кроме того, это место, пригодное для размышлений, и, наконец, красивое место».
Не зря архитектурный теоретик Зигфрид Гйдион сравнивал величайшего архитектора прошлого столетия с антенной, настроенной на сигналы времени и принимавшей эти сигналы одной из первых. Эта антенна не устарела и по сей день, распространяя волны на современных архитекторов.
