И все же разум отказывался принимать это дерзкое предательство — разрушить самое дорогое, то, ради чего жил все эти годы, во что верил и чему поклонялся. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Данияр задыхался — жизнь потеряла смысл, почва уходила из-под ног. Ему уже было безразлично, что с ним будет дальше, он то впадал в оцепенение, то начинал лихорадочно думать.
Пустота и прозябание без любви, никчемное существование — нет! Карина, его Карина не виновата, ее обманули, и нужно только время, чтобы, оглянувшись назад, она поняла цену этой потери. Даник вновь и вновь спасался бегством от действительности. Он просто не мог, не хотел верить в эту жестокую правду своей жизни. Так не бывает.
— Эй, чувак, сигарета есть? — услышал он чей-то грубый голос.
Данияр открыл глаза и увидел прямо перед собой улыбающийся кровавый рот. Девица, сидевшая рядом, буравила его взглядом своих чересчур выразительных от злоупотребления косметикой черных глаз.
На вид ей было лет семнадцать, но уверенные движения и внутренняя раскрепощённость свидетельствовали о том, что она уже познала изнанку жизни. Ее жидкие сальные волосы были собраны в пучок на затылке, и Данияр, глядя на свою соседку, подумал, что если она их распустит, то склеенные пряди не закроют ее чуть оттопыренные маленькие уши.
Девушка опустила голову, продолжая смотреть на него в недоумении от затянувшейся паузы.
Данияр машинально похлопал по карманам — они были пусты. Эти мордовороты вытряхнули все. Он отрицательно мотнул головой, не выказывая большого желания к общению. Девица еще некоторое время не отводила от него глаз, ожидая словесного подтверждения его неопределенного кивка, а, может, просто оценивая его как потенциального собеседника. Затем она демонстративно отвернулась, с шумом выпустив воздух изо рта, и закинула ногу на ногу, выражая полное презрение.
