— Кто хочет воды? — Санжар протянул напиток. — Дана, отвлекись от дороги.
— Я ужасно боюсь быстрой езды, — Данка схватила бутылку и снова прилипла к сиденью.
Салмон посмотрел в зеркало и встретился взглядом с Мадиной. Девушка вызывающе гипнотизировала его взглядом. Парень понимающе улыбнулся: знает он эти штучки. Глупые девчонки ради собственной победы готовы растоптать так называемую женскую дружбу без колебаний. Романтически настроенные стервы. Подогревая к себе интерес симпатичной девицы, Салмон обнял Данку за плечи и прижал к себе. Опытный обольститель знал, что теперь девушка сама кинется к нему в объятия, чтобы только «умыть» свою подругу-соперницу.
Карина отвернулась. Мысли о том, что происходит в ее жизни, не отпускали воспаленное воображение. Впервые она полюбила, полюбила той любовью, о которой слагают стихи и поют песни. Ее сердце трепещет, словно птица, стремясь поведать всему миру о том, что может чувствовать живая плоть. Но она молчит, отгораживая свою любовь от посторонних глаз, что-то запретное есть в этих отношениях. Карина понимала, что летит в пропасть, из которой ей самой не выбраться, но ничего поделать не могла, а, самое главное, не хотела. Азамат заслонил собой все пространство вокруг нее, отказаться от него было равносильно смерти, и, хотя разум еще сопротивлялся, воспоминания жгли ее душу, она не в силах была расставить все по своим местам. После того, как Аза подбросил Данику наркотики, она чувствовала себя соучастницей этого преступления, но выдать любимого ради близкого друга было выше ее сил. Употребляя героин, Карина пыталась забыть об этих событиях и все чаще просила Азамата принести спасительный порошок, всеми правдами и неправдами выуживая деньги у родных.
Мимо проносились низкорослые кустарники, они, словно суслики на задних лапах, замирали на мгновение и тут же исчезали из виду. Карина достала сигарету, нервно закурила.
В последнее время сильно испортились отношения с матерью. Карина бунтовала дома, словно подросток. Порой беспричинное раздражение выливалось в бурную сцену.
Лиза часто плакала, и девушка злилась на себя, на мать, так безропотно принимавшую удары судьбы и предательство, на отца, который все неохотнее исполнял прихоти дочери. Спасение приносил Азамат. Он всегда оказывался рядом, давал ей наркотики, не заикаясь о деньгах.
Часто, добравшись до своей комнаты, девушка доставала спасительный шприц, нащупывала дрожащей рукой пульсирующую вену и, морщась от боли, вводила иглу. И тогда весь мир открывал перед ней свои объятия, не было страхов, переживаний, не было мучительных мыслей, от которых хотелось спасаться бегством. Она снова чувствовала себя любимой, обретая свободу в пространстве, том пространстве, которое, расширяясь, уносило ее в водоворот новых ощущений.
