— Отдать малознакомой девочке все свои подарки не жалко, а горсть конфет для родной матери пожалел, — она искоса посмотрела на сына, — кстати, — перешла она на серьезный тон,
— надеюсь, сегодня ты от нас не сбежишь?
Задавая сыну каждый год один и тот же вопрос, женщина заранее знала, что он, забыв о себе, помчится поздравлять Карину — эту девушку из соседнего дома. Но если раньше влюбленность Данияра казалась лишь неотъемлемой частью его взросления, то сейчас, наблюдая за их сложными отношениями, Зарема беспокоилась за его дальнейшую судьбу. Просто женская интуиция подсказывала ей, что эта девушка не любит ее сына. Ее непостоянство, та легкость, с которой она играла его чувствами, бросались в глаза многим. И Сэм уже несколько раз пытался поговорить с братом, но Даник отшучивался, не желая обсуждать с кем бы то ни было свои отношения с любимой девушкой.
Привыкшая доверять своим мальчикам, Зарема тоже лишний раз не настаивала на разговоре, убеждая себя, что все ее тревоги не имеют под собой почвы и вызваны лишь материнской ревностью. Хотя вот Сэм уже почти женат, и Дина — его невеста — тоже не лишена недостатков, однако женщина с ней отлично ладит и спокойно думает о предстоящей свадьбе.
Данияр, собираясь с мыслями, подошел к матери:
— Мам, — виновато начал он, расстегивая ворот рубашки, словно ему не хватало воздуха, — понимаешь, ну такой день!
Зарема медленно присела и, облокотившись на стол, подалась немного вперед, внимательно глядя на сына.
Даник сел напротив матери — его глаза, скрывая волнение, были чуть-чуть прищурены, и это так шло всему его облику, в котором было что-то по-кошачьи независимое.
— Сегодня я должен уйти в четыре часа, — выдохнул он, и его густые красиво очерченные брови поползли вверх.
Этот нехитрый прием он освоил еще в детстве, и мать, готовая уже высказать ему все, что думает по этому поводу, немного смягчилась, глядя на печально-невинную физиономию своего сына.
