Строгий рационализм структуры господствует в известном «чаепитии» («За самоваром», 1926) К. С. Петрова-Водкина. Тяготея к бытовой эпике, монументализму обыденного, живописец резко смещает перспективные оси, уподобляя тесную комнатенку строительной люльке, внезапно замершей в широкой качке.
Быт здесь — несмотря на то, что интерьер ощутимо передает житейскую, «уплотненную» тесноту тех лет,- предстает облагороженным, очищенным от сиюминутного, даже несколько «оголенным» (как «оголены» предметы в «аналитических натюрмортах» живописца).
К. С. Петров-Водкин За самоваром.1926 Холст, масло Государственная Третьяковская галереяК. Н. Истомин Вузовки. 1933 Холст, масло Государственная Третьяковская галерея
Воспоминание о классических комнатных жанрах прошлого века с их тихим, размеренным бытом одушевляет знаменитых «Вузовок» К. Н. Истомина (1933). Но не только одно лишь воспоминание- приглушенные, прохладные тона, оправленные кристально-ясной композицией, гасят в пространстве предметные мелочи, «бытовые дрязги», усиливая общую атмосферу духовного благородства, увлеченного интеллектуального труда.
Недаром мотив студентов, на минуту оторвавшихся от занятий и бросающих взгляд в городскую даль, обрел символическое звучание, будучи затем неоднократно повторенным в полотнах на аналогичную тему.
Ю. И. Пименов Актриса. 1935 Холст, масло Государственная Третьяковская галерея
Трудно назвать другого советского мастера, который уделил бы «тихому жанру» столь же значительное внимание, как Ю. И. Пименов. Вещи в его работах, в основном «послеостовского» периода (например, «Актриса», 1935), полных неистощимого лукавства и остроумия, порою ведут себя как комические актеры в интермедиях, откровенничая об ушедших главных героях. Театр незримо переходит в жизнь, а жизнь искрится отблесками высокого романтического театра, наполняется настроением подлинно творческой увлеченности. Почетное место здесь отводится самому антуражу.
