Совершенно иной (даже в чисто видовом отношении) характер носит акварель А. А. Иванова «Кухня», исполненная в Риме примерно десятилетием позже (1840-е годы). Великий художник, относившийся к бытовому жанру с пренебрежением неутомимого искателя «большого стиля», тем не менее оставил замечательные его образцы (а в своем рисунке из записной книжки конца 1820-х годов он отдал дань и жанру «в комнатах», эскизно изобразив свою семью за столом при свете свечи).
Неизвестный художник Интерьер с печью, сундуками и самоварами. 1833 Холст, масло Музей изобразительных искусств Карельской АССР. Петрозаводск
Словно прислушиваясь к суждению Гоголя, сбереженному в мемуарах П. В. Анненкова («У кого есть способность передать живописно свою квартиру, тот может быть и весьма замечательным автором…»), Иванов в акварели «Кухня» трактует будничный закуток как подлинное «начало художества», обнаруживая свой уникальный талант ощущать крупные, «первозданные» цветовые зоны натуры.
Рассматривая интерьеры венециановцев или П. А. Федотова (творчества которого мы коснемся в последней главе), следует иметь в виду, что они существовали на фоне непрекращающейся традиции любительских, чаще всего акварельных бытописаний (как известно, сам Федотов начинал как живописец-дилетант, и вся виртуозная художественная деятельность Ф. П. Толстого отмечена печатью высокого аристократического дилетантизма). «Рисунками и акварелями с изображениями комнат и анфилад полны домашние альбомы первой половины XIX века», и сама фабула семейной жизни, салонов, домашних театров и музицирования отвечала здесь непринужденному изяществу техники, владение которой, как и мастерством стихотворных экспромтов, входило в круг привычных достоинств светского человека.
