Идеалы своего рода эстетической пропаганды, проповедуемые «Старыми годами», нашли обывательское, окарикатуренное выражение несколько позднее в иллюстрированном ежемесячнике «Столица и усадьба» (с многозначительным подзаголовком «журнал «красивой жизни»). Серьезные культурно-исторические задачи подменялись здесь умильными восторгами по поводу того, «как люди живут!»; подобные явления — равно как и салонный кинематограф- отметили сложение в предреволюционной России основ буржуазной «массовой культуры».
А. Н. Бенуа Передняя Большого дворца в Павловске. 1902 Пастель, гуашь Государственная Третьяковская галерея
А. Н. Бенуа, один из главных застрельщиков культурно-просветительного движения в его высоком, подлинно позитивном варианте, числил среди любимых своих старинных русских мастеров А. Г. Венецианова- Но как мало общего между ясными гармониями жанров венециановского круга и грустной лирикой композиций Бенуа и его единомышленников! Лучшим комментарием к последним служат воспоминания самого художника, над страницами которых веет чувство меланхолии, почти трагическое ощущение исторической обреченности («При луне или тусклом сумраке белых ночей наша парадная превращалась в настоящую «декорацию для драмы» ).
Этому «зачарованному в памяти миру» (по словам художника) исторических дворцов и родного дома присущи, как и самим интерьерам «мирискусников», свойства театрального реквизита, отражающего жизнь не непосредственно, но только через пелену исторических реминисценций. Эффект этот в мемуарных текстах Бенуа усиливается и присутствием «картин в картине», «интерьеров» и «перспектив», украшающих стены и как бы поворачивающих вспять поток времени. Многочисленные, хотя и не всегда синхронные параллели в русской литературе (прежде всего в прозе И. А. Бунина и А. Н. Толстого) звучат в унисон «мирискусническим» интерьерным видам, сочетая реальность с ностальгическим воспоминанием, явь со сном (как в «Детстве Никиты» А. Н. Толстого, где рядом сосуществуют сон о пустом старинном зале, в котором портреты неведомых «старичка и старушки» оживают, отгоняя пришельца, и натурные мотивы старинного дворянского гнезда).
